Представила: Г.Г.Коломиец, доцент кафедры гуманитарных дисциплин

Дата: 04.02.02 г.

Ценность музыки в контексте духовной культуры

Музыка как часть духовной культуры содержит ценности человеческого духа. Соответственно классической триаде высших ценностей, определившихся в эстетике XVIII века, таких как: истина, добро, красота, можно выявить три основных группы общечеловеческих ценностей, выраженных в музыке: мировоззренческие, этические, эстетические. Представление о том, что у каждого большого художника или целого художественного направления есть свой ценностный стержень, позволяет лучше понять мир музыки.

В чем заключается сущность музыки? Если содержательное ядро духовной культуры составляют ценности человеческого духа, то музыка есть интонационный способ существования этих ценностей (Л.Закс). По определению Б.В.Асафьева, музыка – это искусство интонируемого смысла, поскольку природа музыки не столько звуковая (звук как акустическое, физическое явление), сколько интонационная – от тона, интонации человеческой речи, несущей смысл, мысль. “Интонация в музыке, – как пишет В.Н.Холопова, – есть выразительно-смысловое единство, существующее в невербально-звуковой форме и функционирующее при участии музыкального опыта и внемузыкальных ассоциаций.”

Как известно, музыкальное искусство относится к наиболее чувственным среди искусств. Оно оказывает сильное эмоциональное воздействие, с одной стороны заряжает наши эмоции, обладает способностью вызывать особый подъем чувств, может вызывать непосредственную, не затрагивающую интеллект физиологическую реакцию в виде ритмичного движения тела, с другой – разряжает, способствует очищению, катарсису, успокоению и умиротворению.

Однако у музыки есть свой парадокс. Он заключается в том, что приоритет чувственного начала в музыке (известны высказывания: музыка нужна нам для души; “там, где кончаются слова, начинается музыка”) существует антиномно с противоположной точкой зрения: “по традиции, идущей издревле, музыку признают наиболее обобщенным абстрактным искусством – художественным эквивалентом философии и математики” (Т.В.Чередниченко).

Действительно, Пифагор и его школа видели родство музыки, философии, математики соответственно космогоническому восприятию мира. Они считали, что движение звездного неба создает музыку космических сфер, которая преломляется в игре на музыкальных инструментах, и это поддается точным математическим расчетам. Интервалы между космическими сферами математически соотносятся между собой, как интервалы тонов в музыке. Планеты движутся, издавая звуки, но наше ухо не способно уловить их, в то время как тело и душа подчиняются всеобщей космической музыкальности. Немецкий астроном И.Кеплер, открывший в XVII веке закон движения планет, опирался на учение Боэция в понимании музыкальной гармонии мира: музыка космических сфер – музыка человеческой души – музыка инструментов.

Обоснованным является мнение современного французского композитора Я.Ксенакиса, который сказал, что суть музыки в том, чтобы выразить интеллект с помощью звуков. Музыка как вид искусства сочетает в себе чувственное и рациональное начало, она выполняет функцию и наслаждения, и пищи для ума, развивает мышление. Восприятие высокой музыки, являясь эстетическим актом, включает “работу” ощущений, эмоций, затрагивает чувственную сторону и одновременно предполагает работу интеллекта.

Если обычное восприятие находится на первой чувственной ступени познания, представляя собой совокупность ощущений, дающих лишь чувственный образ предметов, то эстетическое восприятие возможно только на второй логической ступени познания. Музыкально-эстетическое восприятие является не просто чувственным, а чувственно-интеллектуальным познанием, образным мышлением.

Теория познания различает две ступени: чувственную и рациональную, которые взаимно проникают (чувственное под влиянием интеллекта, рациональное включает момент чувственный, момент образный). Таким образом, чувство красоты интеллектуально, а идея эстетического пропитана чувством.

Вопросу соотношения эмоционального и интеллектуального начала в музыке уделяет внимание русское музыкознание. Так, Н.Д.Кашкин пишет: “В художественном произведении то и другое приходят к одинаковому гармоническому целому: язык сознания проходит через чувство, а язык чувства через сознание”. Тезис французского музыковеда Ш.Комбарье: “музыка есть искусство думать звуками” – В.Г.Каратыгин уточняет: было бы ошибочным иметь в виду здесь прямой перевод наших мыслей на язык музыкально-звуковых сочетаний. Связи эти не прямые, а через посредство особого рода музыкально-психологических образований, представляющих собою ближайшее содержание музыки. Между мышлением и звуками существует теснейшая спайка, взаимопрорастание, обоюдовнедрение. Каратыгин использует понятия “звуко-мысль”, “звуко-чувство”, связанные с психологией музыкального восприятия.

Обращаясь к роли музыки в жизни человека, необходимо осмыслить, какие функции она имеет, что несет обществу, людям, отдельному человеку. Музыка, содержащая ценности человеческого духа, прежде всего несет истину, добро, красоту, а значит ее основные функции – философская (мировоззренческая), этическая (нравственная), эстетическая (чувственно-выразительная). Кратко остановимся на них.

Мировоззренческие идеи – это система обобщенных взглядов на окружающий мир и место человека в жизни, а также обусловленные этими взглядами убеждения, идеалы, принципы, определяющие отношения людей к миру, окружающей действительности и к самим себе. По содержанию и направленности мировоззрение может быть материалистическим и идеалистическим, религиозным и атеистическим, революционным и реакционным и т.д. Художник, живущий в социуме, естественно, в своем творчестве выражает мировоззренческие идеи. В его искусстве присутствует ценностная доминанта. Ценностную доминанту как зерно музыкально-образного смысла можно обнаружить как в творчестве отдельных композиторов, так и в сущности целых направлений: этико-нравственную (мировоззренчески-религиозную) – у И.С.Баха и современных композиторов – С.Губайдулиной и В.А.Мартынова, эстетико-мировоззренческую – у Ф.Листа, Р.Вагнера, А.Н.Скрябина, поднимавших значение художника в жизни общества до мессии; революционно-мировоззренческую, наполненную демократичес-кими идеями и идеалами своей эпохи: братство, свобода – у Л.Бетховена, пантеистическую (социально-нравственную) – у Н.А.Римского-Корсакова, Г.Малера. Идеи раскрытия внутреннего индивидуального мира человека, исключительного по своим душевным движениям, вызвали к жизни романтическое искусство XIX века, ценностной доминантой которого стало выражение разрыва мечты и действительности (“бегство” от окружающего мира) и наоборот, ценностной доминантой неоклассицизма первой половины ХХ века стали антиромантические настроения, отстранение от чувственной лирики, обусловленные переоценкой ценностей, наступлением технического прогресса, приоритетом рациоанального подхода в решении важных жизненных проблем.

Этическая функция музыки тесно связана с мировоззренческой. Традиционная точка зрения заключается в том, что музыка, ее ценности воздействуют на человека, нравственно воспитывают его. Композиторы, создавая произведения, подчас высказывали мысль  том, что им было бы досадно, если бы их музыка доставляла слушателям только удовольствие, их цель – делать людей лучше. И все же процесс нравственного воздействия музыки не так прост, как представляется. Здесь есть своя антиномия. В античное время Аристотель задавался вопросом: “Не должна ли музыка, помимо того, что она доставляет обычное наслаждение, служить еще более высокой цели, а именно: производить свое действие на человеческую этику? Это стало бы очевидным, если было бы доказано, что музыка оказывает известного рода влияние на наши моральные качества”. В этом высказывании и вера, и сомнение.

Французский просветитель Ш.Монтескье считал музыку средством, смягчающим человеческую природу, что являлось, по его мнению, важнейшим средством общественного воспитания. При этом он приводил в пример греков, у которых музыка была воспитательницей нравов, тем самым противодействовала ожесточенному влиянию грубого учреждения и в области воспитания отводила для души место, которого у нее без этого не было бы. Г.А.Гельвеций также полагал, что музыка, искусство способствуют нравственному подъему человеческой личности, зажигая в человеке сильную страсть. Ж.Ж.Руссо же, наоборот, высказывал мысль о том, что искусство не изменяет и не формирует нравы народа. Например, театр, по мнению Руссо, не способен изменить нравы, он только в состоянии следовать за ними, возбуждая и усиливая страсти людей. Поэтому театральные зрелища благотворны для добрых людей и вредны для дурных и не могут быть школой нравственности. Искусство, резюмирует Руссо, способно влиять на изменение вкуса, но оно не способно воздействовать на нравы человека: “Источник ко всему хорошему и отвращение ко злу содержится в нас самих, а не в искусстве”.

Высокую воспитательную роль искусства, а значит и музыки, видел И.Кант, но не с точки зрения нравов. Изящные искусства и науки, как пишет Кант в “Критике способностей суждения”, не делают людей нравственно лучше, но делают их культурнее, а став культурнее, человек более руководствуется властью разума, чем чувственными наклонностями, закаляются его душевные силы в борьбе со злом, и, таким образом, он способен чувствовать свою пригодность к высшей цели, которая от нас сокрыта.

Рядом с этической функцией музыки (ценность “добро”) встает эстетическая (ценность “красота”). В истории эстетической мысли известны две тенденции во взгляде на соотношение эстетического и этического. Первая, идущая от античной философии, настаивала на единстве прекрасного и нравственного, на обязанности музыки, искусства морально воздействовать. Вторая, характерная для искусства XIX - XX веков, эти понятия уже не совмещала, а подчас и противопоставляла: красивая внешняя форма может содержать порочную внутреннюю сущность.

Как трактовать сегодня известное изречение Ф. Достоевского “красота спасет мир?”. Бесспорно, оно формулирует этико-эстетический идеал, однако недостижимый. Реальность, на наш взгляд, заключается в том, что красота не спасет мир, но и мир без красоты не спасется. Красота – это тот необходимый баланс на чаше весов добра и зла, который удерживает человечество от “падения”, а где-то способствует продвижению прогресса, при этом одной красоты для спасения мира отнюдь не достаточно.

Эстетическая функция музыки заключается в гармонии, единстве трех ценностных сторон: содержательности, совершенстве формы, красоте средств выражения.

Среди других важных функций музыки отметим гедонистическую функцию. Поскольку основная ценность искусства заключается в созерцании прекрасного, отсюда нельзя упускать из виду функцию музыкально-эстетического наслаждения в воспитании.

Значительна функция музыки в человеческом общении (коммуникативная), в прикладном значении в медицине, в художественном спорте и т.д. Многогранность “ролей” музыки определила ее сверхфункцию – преобразующую, воспитательную, обогащающую духовный мир человека, – в которой все же доминирует эстетически-ценностная сторона, включающая и опосредующая все другие функции.